Евгений Шифферс

[Rada]

Не вижу, было о нем или не было на форуме
нашла случайно его Обрезанное Сердце, ну и дальше поплавала по его "мистическим видениям", очень странные ощущения, балансируя на грани безумия..или гениальности..узнавания и отрицания. чем-то ужасает все это
 прочитывается обрывочно и сумбурно, возможно потому, что сам текст хаотично распределен  на сайте
https://sites.google.com/site/azoko09/e-siffers-bogoostavlennost
https://sites.google.com/site/azoko09/evgenij-siffers-samoubijstvo/evgenij-siffers-obrezannoe-serdce

[Rada]

http://elshiffers.livejournal.com/

Даже обсудить не с кем....( Чем больше читаю, тем больше хочется, ни на что не похоже. кроме молитвы.

[Леонид]

А вот только представьте себе, Rada, что такие несомненые умники [тут я снимаю шляпу] как Евгений Шиффер только напрасно насилуют свои блестящие умы в поисках того примитивно простого, что доступно простецам, детям и блаженным, и что даётся не умственным упражнением "постижения", а от отказом от любого насилия над собой, над своим интеллектом, путём снятия любой обусловленности, навязанной или "благоприобретённой", путём полного прекращения всех движений ума и бесстрашным лицезрением Реальности и себя в ней.

Я - конечно же о Царствии Отца...

[Rada]

с 35 лет насколько я поняла началась у него мистические видения, и два года он только постился и молился...и записывал
особого принуждения вообще не было...

  Мне, повторюсь, Бог открывается лишь жестокой истинностью Своей Любви. Он невмещает иного языка, кроме языка Креста и Любви. И мне это представляется страшной катастрофой для человечества, которое н е  м о ж е т  снести этого абсолютного доверия к нему, абсолютного доверия к добру, которое оно может свободно исповедать.
ВОПРОС Вы, вероятно, знаете слова Н.Бердяева о том, чтоего спасало от атеизма иное осмысление промыслаБожьего, по которому Бог открывает Себя в пророках, и в Сыне, а не руководит этим миром?

ОТВЕТ Да. Я читал его «Самопознание». Но мне кажется,что Бердяев не созерцал Спасителя. Он был, попреподобному Максиму, на фазе интуитивных по,
стижений, он был богоискателем, а не богоприим,цем. Он еще не встретил Его, чтобы устоять перед
Ним.
ВОПРОС Вот опять это слово у с т о я т ь? Почему устоять?
Разве Он не Благ?

ОТВЕТ В этом пункте наш разговор напоминает историюслепого и глухого. Он — САМОЕ БЛАГО, понимаете?В Нем н е т тьмы, понимаете? Он не может помочь тьме, ибо не знает, что это такое. Как бы вам это сказать, ну вот, скажем, человек, или ребенок, которыйне знает, что такое ложь или воровство, не может понять лжеца или вора, понимаете, а б с о л ю т н о не может?

ВОПРОС Но Христос же вместил наши грехи, перенес наши
страдания? Он помнит и знает?

ОТВЕТ ОН — БЛАГО! И это пронизало меня. Очень возможно, что я говорю вам мудрость совершенных, а не тех, кто еще кормится молоком, ибо совершенные берут грехи на себя, сгибаясь от Его Любви и Его доверия, сгибаясь, чтобы устоять, Я говорю, что Бог
С Т Р А Ш Е Н в своей детской Любви!

ВОПРОС Можно ли продолжить мои вопросы?
ОТВЕТ Да, пожалуйста. Хотя я посоветовал бы вам не пытать меня, а попробовать заняться покаянием,умным деланием, Иисусовой молитвой. Сиди, говорили древние, в келии своей, и она научит тебя в с е м у.

ВОПРОС Вот вы живете в Советской России, вам тридцатьсемь лет, и уже два года вы совсем оставили прежниедела и живете молитвенной жизнью. Скажите, как это с вами произошло?

ОТВЕТ Я же сказал вам, что Он пришел и позвал меня, взглянув на меня. Я долго собирался, ибо ничего в о о б щ ев силу нашего воспитания не знал о Боге, а потом пошел, спотыкаясь, ища поддержки.
ВОПРОС Где?
ОТВЕТ К сожалению в книгах, а не в живом опыте. Священники, как минимум, не понимали меня. А потом —В Н Е М, и только в Нем. Я не могу сказать, что дошел до этого сам, нет, скорее всего меня заставляли об,стоятельства апеллировать только к Нему Самому,я ведь не был теологом, как Павел. Я читал книжки,вспоминал Его Лик, плакал, учился молиться. Былои радостно, и тяжело. Сейчас я кое,что смыслю в вере.

ВОПРОС Исихастское учение о свете невечернем подтверж,далось в вашем опыте?

ОТВЕТ Да. Свет славы Его п р е д и д е т пред Лицом Его и без света Ему невозможно явить Себя, — так сказалСвятой Симеон, и сказал навечно. Я ничего не зналоб этом. Воистину, моя левая рука не ведала, что тво рит правая. Представляю себе Его н е д о у м е н и е.
У меня светились руки, когда я писал, бумага, капалислезы, ночь сияла белым искристым снегом, в предутреннем сне я читал синие письмена на пронзительной белизны листах Писания, почти как Мухам,мед, видел святых, Божью Матерь, Его — младенцем,и считал, что это и есть норма жизни. Я не подозревал, что это достаточно высокие ступени покаяния.
Я слишком не хотел жить тогда, и много,спонтанно писал, чтобы не умереть. Потом Он я в и л с я Сам.
Я видел Его лицом к Лицу, как на древних иконах Спаса Оплечного. Только без бороды, в несказаннойсиневе и белизне. Если бы я умел иконописать, я за,
свидетельствовал бы новую икону: Спас, Духа не угашайте! Он есть Жизнь и Любовь. Все остальноев сравнении с Его Ликом — не жизнь, настолько Он
жив, не любовь, настолько Любовь Он. К этому времени я набрел по сновидческой указке на «Добротолюбие», и сильно утешился, ибо там было написано
то, что я считал жизнью в Боге и чего не встречал в российской конфессии. Освоил молитву. Правда,она совершалась лучше всего, когда я меньше всего
хотел стать святым, а, скажем, плакал о Христе и жалел Его за муки, как своего сына. Потом был, длитсяи сейчас, ряд восхищений. Свет вижу постоянно.
Но, поверьте мне, все это — ерунда в сравнениис Крестом Его, с Его мерой Любви. Он просто смотрит на вас, и вы делаетесь ничем, грешником. Это,
пожалуй, все, что я хочу вам сказать в подтверждение исихастского опыта. Я писал об этом. Кроме того, исихазм, как таковой, немыслим без учителя
и ученика, как и вообще всякая аскеза. Я не могу назвать себя исихастом в тесном смысле слова: Он позвал меня, и я пошел за Ним 

[Краевед]

В наших земных понятиях исихазма. Один у нас Учитель....

Единицы множились и плодились.

[Rada]

http://www.apocalyptism.ru/Evgeny-Shiffers.htm

К "Волшебной Горе", (прозелит, кажется, выкладывал ее) Шифферс писал РАЗМЫШЛЕНИЕ О 64-ОМ СЛОВЕ СВ. СИМЕОНА НОВОГО БОГОСЛОВА

В конце 1960-х годов результатом пережитого религиозно-мистического опыта стал роман "Смертию смерть поправ". Позднее было написано несколько десятков произведений, соединявших в себе религиозно-мистические, эстетические и историософские идеи Шифферса; часть из них была объединена автором в сборники "Памятник" и "О наречении патриарха". В 1991 был снят фильм-мистерия "Путь Царей". Практически ничто из написанного Шифферсом при его жизни опубликовано не было, посмертная публикация начата в 2004 году и продолжается до сих пор

Больше, наверное, не стоит мне его цитировать, кто захочет, сам прочтет

[Rada]

Навеяло однако..

Сейчас вы должны начать жить в любви друг к другу, в любви к врагу своему, ибо вы понимаете врага лишь по слову кесаря, лишь по крику государств ваших, но всякая власть на земле принадлежит мне, всякая власть на земле лишь от Бога, и я говорю вам, что нет у вас врагов, что все вы едины в Боге! Если вы станете любить врагов своих, вы станете преодолевать в себе зверя, преодолевать в себе человека! Ваша жизнь для другого будет жизнью для Духа Святого, теперь уже для Моей Невесты, которая родит мне Сына! Волк не может любить лисицу, вы же должны полюбить всех человеков! Эта ваша всеобщая любовь, ваше братство, ваша подлинность во мне, во Христе, в брате вашем, будет творить Невесту мне добрую в Духе Святом от вас! И тогда до брака моего с ней, в моем очищении в ней, в очищении ваших умерших предков, которые во мне, в воскресении их в моем рожденном Сыне, Христе Грядущем будет жизнь мира вечной и чистой, ибо вы во мне, как я в Отце нашем, мы уберем, люди, смерть из вселенной! Ибо в радости о Духе Святом воскресим мы Богоматерь нашу, обретем Живую Троицу, Церковь вселенскую! 

Люди релятивны друг другу лишь в Боге через смерть свою, через Дух Святой, в своей живой жизни они представляют абсолютную ценность друг для друга, – в обнаженном итоге это и только это незыблемо утверждал Христос. Человек пока лишь аналог космических и теогонических процессов.
Мы видим, как двое, которые одна плоть, в которых есть великая тайна, мужчина и женщина, умирают в экстатическом финале акта любви и отдают из себя шифр и потенцию для разделения на третьего, который поселится в матери. Эта наследственная информация повязана в ядре гена вместе с жаждой обращения к себе, вместе с жаждой воскресения, то есть возрождения, ибо ребенок не просто рождается, а возрождается через частичную смерть любящих.
Ядро гена составляет дискретный цистрон, который уже ткет в себе через перестук жизни-и-смерти пульсацию живого сердца и потенцию к самопознанию. Биологи, как и физики в волне-корпускуле, видят здесь лишь двоицу, лишь множество, и не видят Христовой Троицы.
Зарожденный плод будет един с матерью своей пока не созреет к рождению, пока не созреет к крещению в мир иной. Мать будет ощущать его под сердцем, гадать о нем, как знала под сердцем своим земля Сына Человеческого, зачатого Духом Святым человеков. Акт рождения ребенка, акт отделения плода от материнского чрева опять-таки происходит через прерывистость в смерть, через крещение в Дух Святой. Прорыв ребенка к рождению называется кислородным голоданием плода, которому уже недостаточно кислорода, который приносит ему кровь матери, а нужно самостоятельное вдыхание его. Этот голод вызывает потягивания, спазмы, судороги умирания, плод умирает в чреве матери, чтобы воскреснуть или не воскреснуть в своем первом глотке в мире ином, в отчаянии рвется плод к свободе или смерти. Первым глотком, первым вздохом, ребенок крестится уже в Троицу, чтобы вновь и вновь разыгрывать мистерию, пока не созреет для вольного, любовного акта к осознанию, что крещен мыслить, любить и страдать лишь через Нее. Пифагор говорил, что надо рожать детей, чтобы оставлять после себя чтителей Бога, именно чтителей Бога, а не продолжателей звериного закона по самосохранению.

Человеки не поверили Господу Славы и распяли Его, чтобы потом вновь и вновь творить сказы об искупительной жертве Отца в Сыне, которую невозможно было вместить человеку. Нет, жертвы не было, было убийство, было преступление, но было и СПАСЕНИЕ, ибо Тот, который был распят, умер на кресте в ПРОЩЕНИИ убийц, умер, ОСВЯТИВ смерть любовью к недоумкам, прощенным недоумкам, в которых обрезано было сердце Его.

Своей ТАКОЙ смертью Он спас мир, а мы не в силах даже поверить в СПАСИТЕЛЯ, ибо отравлены стражей солнца, стражей его сроков, которые отличны, много более долгие, много-много большие, нежели срок Сына, ибо пульс Его бьется в жизнь-смерть человека, как бьется в семьдесят перестуков наше простое сердце. Каждый вновь обретенный детеныш отравляется в злобу, как травит матка своими гормонами соперниц в улье, каждый вновь крещеный в свой глоток Духа Святого вдыхает унцию яда и плача, и скрежета зубов, чтобы потом скрипеть зубами в гордыне нации, класса, клана, пола и прочего, что насадил кесарь, распявший руками чиновника Понтийского Истину в строении мира. 

[Aleksei B.]

Шифферс: "Человеки не поверили Господу Славы и распяли Его, чтобы потом вновь и вновь творить сказы об искупительной жертве Отца в Сыне, которую невозможно было вместить человеку. Нет, жертвы не было, было убийство, было преступление"

А вот такая оценка действительно очень редко встречается.

[yury_petrov]

Простецкий парень -- этот Евгений. Но его от его простецких текстов "пахнет" святостью, Богом Живым, Любовью. И слава Богу, что такие люди есть на земле.

[Rada]

Постижение идеи без участия дурного рассудка, бессознательно, есть удел искусства, поэтому философ вообще ближе к художнику, чем к историку философии, которого зачем-то считают собственно философом, хотя он лишь разрабатывает по закону основания понятия, введенные в обиход слов непосредственным созерцанием Идеи. От людей искусства христианского философа отличает лишь то, что он не боится уже своей волей искать связи между записанным им сегодня и вчера, искать связи, каким бы безумием они не открывались, а потом пытаться жить по этим опознанным страданием связям, ибо истину нужно не только знать, но и жить в ней; философ не боится нарушить девственности своего восприятия, ибо для него искание истины не есть собственная прихоть, не есть человеческий волевой акт, а лишь крест, порой невыносимый, почти не дающий радостей, ибо нет конца Троицы и нет возможности сказать себе, что вот найден предел; предела нет, и отдыха от кандалов поиска тоже нет. Угадав вопросы сфинкса Эдип был обречен жадно искать свою вину, чтобы вырвать себе глаза, которые видели лживо, которые видели солнце, а не звездный мозг Сущего.
Вначале будда Готама, потом Шопенгауэр, предложили выход из этого страдания, который заключался в отрицании воли к жизни, в презрении к недоумкам, которые добивают тебя камнями своей суеты, хотя ты уже и сам обречен в Эдипа. На вершинах должно быть одиноко. Эти советы таят в себе жутковатую притягательность, достичь странного состояния Нирваны в презрении ко всему можно, и хочется, и там есть покой! Там есть молчание и недвижность, там есть постижение заложенной в мире Идеи, молчаливой Идеи, Идеи до слова о себе, Идеи, которая будет возвращать ветры и слезы на круги своя. И если бы не существование Христа Иисуса философы были бы спасены, они одиноко сидели бы на своих горных пиках и молчаливо смотрели на сидящих справа и слева, и на копошащихся внизу, да, спасение было так близко, оно и сейчас еще манит, такое спасение, если бы не слова Идеи о себе, если бы не постижение творящейся Идеи, которая открылась откровением Троицы. Нирвана мудрости до откровения Слова о себе, оказалась не концом, а лишь только началом, и тут есть отчего устрашиться тем, кто не может не видеть этого, кто зрит, что слова о любви к врагу уже не сможет забыть мир, раз они были названы в яви и вскрыты через смерть сказавших их в мир, в наши головы, в воздух, который мы ищем, когда крестимся в крике рожденных на землю. Мы все уже приняли крещение в Духа Святого, теперь лишь дело в сроках, когда каждый поймет это, вырастит этот плод в себе в Храме Духа Божия, когда достанет в себе сознательную силу окреститься в Троицу.
Храм Духа Божия, единственно ценный именно в своем отличии от другого Храма, от другого человека, соткан из живой крови, пищи, одежды, различия тепла от холода, света от темени, он есть абсолютная ценность для другого Храма, потому что хранит в себе, кормит и растит в себе Дух Божий, или смерть свою для Бога, а стало быть и для следующих людей. Человека уже давно называли стражником, который долгую жизнь кормит узника, приговоренного к смерти, понять, что это кормление необходимо вершить в заботе и о другом узнике, который равно ценен для Бога, предстоит каждому стражнику; когда каждый это поймет, все устроится 

первое серьезное искушение, которого не смогло бежать историческое христианство, когда обретя некое понимание этой истины стало насаждать ее óгнем и мéчем, то есть соблазнилось ложью земной власти. Начинается все всегда с хороших желаний и позывов. Я открыл в себе истину, я сподобился, мне хорошо и светло, и я хочу, чтобы также хорошо и светло стало всем, а все, это всегда кто-то конкретный, кто стоит рядом со мной или чуть поодаль. Я рассказываю ему, этому стоящему рядом или чуть поодаль, правду, которая помогает мне жить, рассказываю, а он не хочет или не может ее вместить. Тогда я, для ЕГО ЖЕ БЛАГА, огнем вбиваю в этого недоумка свою истину, и мне уже не важна истина о самости другого Храма, я жажду порушить этот Храм, чтобы построить свой. Это серьезное искушение, и тот, кто говорит от имени Христа, но поступает не Его поступью, узнается по делам своим. Это серьезное искушение, потому в молитве есть слова с просьбой не вводить в искушение, слова новой сухой мольбы, которая так удивляла своей рациональностью русского мыслителя В.Розанова. Искушения властью не бежит ни одно государственное устройство, ибо еще и до сей поры, уже после откровения Иисуса, государства пользуются римским правом, правом кесаря, как абсолютом, хотя кесарю дано лишь кесарево, а жизнь Храма Духа Божия есть Богово, а не кесарево, и об этом было открыто нам, чтобы мы услышали. Любое государство предполагает в себе право одного человека на другого под тем или иным знаком, лозунгом, фразой закона, фразой ли о праве господина на раба, гражданина на не гражданина, властвующего класса на отщепенца и пр. и пр. Люди разрушают Храм Духа Божия и своей властью изгоняют этот Дух прочь. В смертной тоске Дух Божий, который обижен и испуган человеками, уходит в мир и несет туда отчаяние и обиду, которую и обретает в крещении в Духа, в крещении Дышать, вновь заброшенный на землю план Храма вместе со своим устроителем.   

Верующий Кант говорил об априорном долженствовании жить в добре и моральном долге, атеист, как и Будда, Шопенгауэр предлагал отрицать себя, а потом уж, если достанет охоты, то и другого. Оба они в конечном итоге приходили к невозможности судить человека средствами человека, ибо если мир лишь твоя воля и представление, лишь в тебе заложенные характеристики времени и пространства, то и суд твой будет лишь судом над тобой, будет лишь твоей характеристикой, будет лишь выявлять законы твоего мира и твоей вселенной, законы, по которым бы правил ты в царстве своем. Всякие суждения говорят лишь об уровне судящего, потому-то и сказал Христос человекам, чтобы они не торопились судить, потому что судят лишь самого себя, потому и сказал Христос, что Он пришел разделить человеков, разделить на Царствия Божии, которые в каждом, пришел взять дочь от отца, мужа от жены, пришел создать другую семью, семью-сообщество в тайном теле Церкви.

[Rada]

Все, помещу эту цитату и больше не буду, честное слово У меня многое у Шифферса в последнее время перекликается с тем, что в общем(как у организма) с форумчанами происходит
 
Если кому также сильно, как мне, интересен Евгений Шифферс, стучитесь в личку, человек, который занимается его трудами и их изданием, переслал мне практически все его работы

В толковании документов Нового Завета Церковью в обширной критике их богословами и философами просачивается некоторая тайна, некое невозможное противоречие. Совершенно ясно, что учение Христа не есть учение о биологическом выживании, ясно также, что распят Он был всеми, а не по наговору умников, распят религиозным народом за богохульство, распят народом, который ждал и был готов в своем гносисе к принятию и познанию мессии. Мессия пришел и сказал, что он соткан из смертей человеков, сказал такое, к чему никто из верующих НЕ МОГ быть готов. Он сказал правду о Себе и о Троице, которая Едина в ОТЦЕ, СЫНЕ и ДУХЕ СВЯТОМ, то есть едина в инцесте жизни и смерти, в инцесте самопознания и становления. Мессия сказал человекам об их ответственности за бытие, о многих планетах вселенной, которые, как и земля, могут стать центром мира, когда грядет сын Святой Троицы, грядущий Христос, который и будет воскресением праведников, отдачей их в рождение по законам генетики, реализацией преображенных нашей жизнью в Духе Святом прежних человеков, возрождением их для вечной жизни!
Богочеловек учил не бессмертию, а воскресению, а для того, чтобы воскреснуть, необходимо умереть. Человечество, которое было беременно Богом, славило Творца, так или иначе взваливая на Его грозные или утешительные плечи все свои грехи; пришедший мессия сказал, что человеки суть Храм Духа Божия, что Царствие Божие доверено им, оно в них самих. Фанатично верующий народ распял такого вестника о Боге,нимало не сумняшись, что творит истину, что наказывает богоотступника, религиозный народ распял Господа Славы, но уже стражники, которые видели гибель гор и городов, кричали, что Тот был Сын Божий! Распятый грешник воскрес! Воистину воскрес! Эта правда была серьезным ударом по всему, что когда-либо являлось ранее. Философами и богословами первохристианства стал свидетельствоваться совершенный в феноменологии факт, который и вылился в документы Нового Завета, национальные у одних авторов, направленные на этику у других, на метафизику у третьих. Размышления над тайной евангелий шло во мне своим неторопливым сроком, записывалось, когда не было сил не записать. Спекулятивные раздумья о трансмиграции и о невозможности разделения на субъект и объект без бывания в смерти шли рядом, снимая невозможность знания о вещи в себе у Канта или о непостижимых идеях у Платона. Размышления о гравитации, как о психической силе, которая дает закон сохранения странной жажды познавать, порождая живое, биологическое явление, размышления о кварках, как о возможной физической Троице, брели рядом же. Экзистенциальные основания Якоба Бёмэ и Хайдеггера, определение философии как искусства, а искусства как истории становления Троицы дало мне простую житейскую уверенность; поддержка ближних, которых я люблю (Лариса, Юра Карякин, Володя Максимов) дали сесть за машинку, чтобы замкнуть в собственной экстатике все эти ветви в Лозу. Кто-то все мое время направлял меня.
 

Витгенштейн говорил, что философия лишь тем и занимается от века, что борется с околдованием нашего разума при помощи языка. По-моему, это хорошие, правильные слова. Каждый, кто может выбраться из рабства предшествующих понятий, постигает что-то о мире без участия в этом процессе собственной воли, становится странным существом, которое знает звуки, тепло, запахи и цвет, умеет шевелить пальцами для раздельности слов, записывать эти слова, чтобы потом удивляться им, бояться их, потому что они слишком отличны от закона основания. Если бы он следовал лишь правилам закона основания, открытым до него, следовал бы понятиям человеческого языка, которые завязаны в причинный ряд прежним кесарианством, он никогда не двинулся бы вперед сам, и не двинул бы вперед других, если ему повезет записать что-то стоящее.
Это странное существо, которое постижением идеи создает новые понятия, всегда сильно болеет, боится себя и своего безумия, потому что рост и воспитание его шли по закону основания и мышление этого существа болезненно продирается сквозь околдованность прежних понятий. Чем более открыто прикасается это странное существо к творимой в мире Идее, тем безумнее будут его определения, тем темнее будет их смысл для современников. Спасти такое существо могут лишь друзья, которые или просто любят его и доверяют ему, или понимают его, но понять его действительно трудно, потому что ему не хватает прежних определений, а если он и создаст новые, как, скажем, Хайдеггер, то нужны дни и дни, чтобы постичь их. Потому, Господи, не оставь друзей безумцев в помощи своей! Вечная слава им! Сохрани их, Господи! 

[Gabriel]

и больше не буду

и меньше тоже..
а если серьезно: спасибо за тему и за труды цитирования...а то все у него читать времени нет, так хоть цитатами побаловать себя...